Исцеляющий ландшафт. Постсоветская Россия глазами географа
– Российский, а тем более советский культурный ландшафт имеет специфику: это ландшафт не только природно-культурный, но и природно-государственный: в нем очень сильно отпечаталось государство. Тем не менее за эти годы ландшафт стал менее тоталитарным. Может быть, самое существенное – это не приватизация экономики (процесс, который уже пошел вспять), а приватизация самого культурного ландшафта. Со временем в нем наряду с государством стали действовать обыкновенные люди.
Какие бы социально-политические процессы ни происходили в последние 15 лет, в ландшафте заработала логика географического положения. Например, в советское время приграничные территории, очень милитаризованные, были в чахлом состоянии. Как только открылись границы, начался их подъем. Второе – началось частное обустройство пространства, и третье – дробление земельных участков, причем теперь их так много, что никто точно не знает сколько. Началась фрагментация больших советских колхозов, совхозов и прочих образований.
Может быть, самое существенное: государство начало уходить из пространства, оно не в силах, как в Советском Союзе, делать пространство предметом идеологической отчетности. В СССР сельскохозяйственная освоенность земли на севере и в центре Европейской России поддерживалась искусственно. Как только сельское хозяйство из предмета государственной отчетности перешло в сферу экономики, началось забрасывание сельскохозяйственных земель. То, что визуально воспринимается как «поля зарастают лесом», является уделом севера и центра всей Европейской России. Процесс охватил не менее трех миллионов квадратных километров. На этом пространстве, вслед за исчезновением государственных дотаций, рухнула вся инфраструктура. При этом производство продовольствия в России продолжает расти, и происходит очень существенный его экспорт.( Collapse )
Какие бы социально-политические процессы ни происходили в последние 15 лет, в ландшафте заработала логика географического положения. Например, в советское время приграничные территории, очень милитаризованные, были в чахлом состоянии. Как только открылись границы, начался их подъем. Второе – началось частное обустройство пространства, и третье – дробление земельных участков, причем теперь их так много, что никто точно не знает сколько. Началась фрагментация больших советских колхозов, совхозов и прочих образований.
Может быть, самое существенное: государство начало уходить из пространства, оно не в силах, как в Советском Союзе, делать пространство предметом идеологической отчетности. В СССР сельскохозяйственная освоенность земли на севере и в центре Европейской России поддерживалась искусственно. Как только сельское хозяйство из предмета государственной отчетности перешло в сферу экономики, началось забрасывание сельскохозяйственных земель. То, что визуально воспринимается как «поля зарастают лесом», является уделом севера и центра всей Европейской России. Процесс охватил не менее трех миллионов квадратных километров. На этом пространстве, вслед за исчезновением государственных дотаций, рухнула вся инфраструктура. При этом производство продовольствия в России продолжает расти, и происходит очень существенный его экспорт.( Collapse )
